Рейтинг Российской Арбитражной Ассоциации (РАА) – категория Разрешение споров / судебная практика (государственные суды) | Litigation and Dispute Resolution – группа 3 (Устойчивая практика)
Джей энд Кей Лоерз представляет Вашему вниманию судебный акт, который точно будет Вам интересен.
Общество «БЗСК» зарегистрировано в качестве юридического лица 21.01.2002, при этом лицом, осуществляющим функции единоличного исполнительного органа общества «БЗСК», в период с 23.03.2015 по 30.09.2016 являлся Фрибус А.Р., а с 06.12.2016 по 03.07.2017 – Булатов С.В., также являвшийся с 03.07.2017 по 21.11.2017 руководителем ликвидационной комиссии должника.
Кроме того, Фрибус А.Р. является мажоритарным акционером общества «БЗСК», обладает 84% от общего числа голосов, поскольку согласно выписке из реестра акционеров общества «БЗСК», Фрибус А.Р. обладает 84 простыми акциями общества номиналом по 1000 руб. – каждая, а уставной капитал общества «БЗСК» составляет 100 000 руб.
Обращаясь в арбитражный суд с настоящим заявлением о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности, конкурсный управляющий ссылается на неисполнение Булатовым С.В. и Фрибусом А.Р. обязанности по подаче в суд заявления о банкротстве должника, а также на непередачу Булатовым С.В. конкурсному управляющему документов и имущества должника и совершение Фрибусом А.Р. действий по заключению сделок, причинивших вред имущественному положению должника.
Отказывая в удовлетворении требований в части привлечения к субсидиарной ответственности Булатова С.В., суды исходили из недоказанности наличия основания для привлечения его к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.
Удовлетворяя требования в части признания доказанным наличия оснований для привлечения Фрибуса А.Р. к субсидиарной ответственности по основанию пункта 2 статьи 10 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве), суды исходили из следующего.
В соответствии со статьей 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, пунктом 1 статьи 32 Закона о банкротстве, дела о банкротстве юридических лиц рассматриваются арбитражным судом по правилам Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации с особенностями, установленными Законом о банкротстве.
Руководитель обязан обратиться с заявлением должника в арбитражный суд, если: удовлетворение требований одного кредитора или нескольких кредиторов приводит к невозможности исполнения должником денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных (иных) платежей в полном объеме перед другими кредиторами; обращение взыскания на имущество должника существенно осложнит или сделает невозможной хозяйственную деятельность должника; должник отвечает признакам неплатежеспособности и (или) недостаточности имущества, а заявление должника должно быть направлено в суд в названных случаях в кратчайший срок, но не позднее, чем через месяц с даты возникновения соответствующих обстоятельств (пункты 1, 2 статьи 9 Закона о банкротстве).
Нарушение обязанности по подаче заявления должника в арбитражный суд в случаях и в срок, которые установлены статьей 9 Закона о банкротстве, влечет за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых Законом о банкротстве возложена обязанность по принятию решения о подаче заявления должника в арбитражный суд и подаче такого заявления, по обязательствам должника, возникшим после истечения срока, предусмотренного пунктами 2 и 3 статьи 9 Закона о банкротстве (пункт 2 статьи 10 Закона о банкротстве).
Жуков Алексей, Генеральный директор Джей энд Кей Лоерз отмечает, что названные нормы касаются недобросовестных действий руководителя должника, который, не обращаясь в арбитражный суд с заявлением должника о его собственном банкротстве при наличии к тому оснований, фактически скрывает от кредиторов информацию о неудовлетворительном имущественном положении юридического лица.
Подобное поведение руководителя влечет за собой принятие уже несостоятельным должником дополнительных долговых
реестровых обязательств в ситуации, когда не могут быть исполнены существующие, влечет заведомую невозможность удовлетворения требований новых кредиторов, от которых были скрыты действительные факты.
По смыслу пункта 2 статьи 10 Закона о банкротстве, при исследовании совокупности обстоятельств, входящих в предмет доказывания по спорам о привлечении руководителей к ответственности, предусмотренной названной нормой, следует учитывать, что обязанность по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель в рамках стандартной управленческой практики должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве. При этом, если руководитель должника докажет,
что само по себе возникновение признаков неплатежеспособности либо обстоятельств, названных в абзацах 5 и 7 пункта 1 статьи 9 Закона о банкротстве, не свидетельствовало об объективном банкротстве (критическом моменте, в который должник из-за снижения стоимости чистых активов стал неспособен полностью удовлетворить требования кредиторов, в том числе по обязательным платежам), и руководитель несмотря на временные финансовые затруднения добросовестно рассчитывал на их преодоление в разумный срок, приложил максимальные усилия для достижения такого результата, выполняя экономически обоснованный план, такой руководитель с учетом общеправовых принципов ответственности освобождается от субсидиарной ответственности на тот период, пока выполнение плана является разумным Руководствуясь вышеназванными нормами права и соответствующими разъяснениями, исследовав и оценив по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации относимость, допустимость, достоверность каждого из доказательств в отдельности, а также достаточность и взаимную связь данных доказательств в их совокупности, исходя из конкретных обстоятельств дела, установив, что по состоянию на 30.06.2016 долг общества «БЗСК» по кредитным договорам превышал 700 млн. руб., долг по обязательным платежам превышал 82 млн. руб., а совокупная задолженность
перед кредиторами, включая задолженность перед банками в значительном размере, существенно превысила стоимость активов должника на ту же дату (580 664 000 руб.), принимая во внимание финансовые показатели должника, в
соответствии с которыми с 2014 по 2016 годы произошло значительное снижение объемов и выпуска продукции и выручки должника, а с октября 2016 года его производственная деятельность вынужденно приостановлена, причем
по состоянию на 30.06.2016 общество «БЗСК» приносило убыток и восстановление его платежеспособности являлось невозможным, а обратное не доказано, в связи с чем к 01.07.2016 у Фрибуса А.Р., являвшегося с 23.03.2015
по 30.09.2016 единоличным исполнительным органом должника и затем исполнявшего функции такого органа до 06.12.2016, возникла обязанность по подаче заявления о признании должника банкротом, и доказательства иного не представлены, в то время как производство по настоящему делу о банкротстве должника возбуждено только 12.01.2017 на основании заявления общества «ПромКомплектЦентр», а необращение Фрибуса А.Р. с заявлением о банкротстве должника привело к увеличению задолженности по обязательным платежам, по выплате заработной платы и задолженности перед иными
кредиторами, чьи требования впоследствии включены в реестр требований кредиторов должника, суды пришли к выводу о доказанности материалами дела в полном объеме и надлежащим образом наличия в данном случае всех необходимых и достаточных оснований для привлечения руководителя должника Фрибуса А.Р. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника на основании пункта 2 статьи 10 Закона о банкротстве, в то время как какие-либо доказательства, опровергающе названные выводы, и, свидетельствующие об ином, не представлены.
Доводы Фрибуса А.Р. о том, что он в рамках обычной управленческой практики в качестве добросовестных мер по улучшению состояния должника летом 2016 года приостановил деятельность должника в целях сокращения темпов наращивания кредиторской задолженности, по результатам исследования и оценки всех имеющихся в деле доказательств не приняты судами во внимание, как не соответствующие материалам дела и не подтвержденные надлежащими и достаточными доказательствами, в том числе, с учетом того, что сами по себе приказы Фрибуса А.Р. о прекращении в июне и июле 2016 года производственной деятельности в цехах № 2 и № 10 и прекращении производства железобетонных конструкций лишь подтверждают тот факт, что должник был вынужден остановить производственную деятельность в период, когда его деятельность была явно убыточной и восстановление платежеспособности должника не представлялось возможным,
и иное не доказано, в то время как названные обстоятельства (приостановление деятельности должника) не могут свидетельствовать о принятии мер по улучшению финансового состояния должника, тогда как какие-либо доказательства, подтверждающие принятие реальных мер по преодолению временных финансовых затруднений должника и выполнение экономически обоснованного плана, в материалы дела не представлены.
Доводы Фрибуса А.Р. о том, что суды не установили объем обязательств должника, возникших после наступления сроков обращения с заявлением о банкротстве должника, судом округа отклоняются, так как данное обстоятельство не имеет значения для разрешения настоящего спора по существу, при этом, как установлено судами, факт наличия у должника
соответствующих обязательств подтверждается материалами дела, а конкретный размер субсидиарной ответственности подлежит определению при рассмотрении спора в соответствующей части по существу.
Таким образом, признавая доказанным наличие оснований для привлечения Фрибуса А.Р. к субсидиарной ответственности
по обязательствам должника на основании пункта 2 статьи 10 Закона о банкротстве, суды исходили из совокупности установленных по делу обстоятельств и доказанности материалами дела в полном объеме и надлежащим образом заявленных требований в указанной части, а также из отсутствия доказательств иного (статьи 9, 65, 71 Арбитражного
процессуального кодекса Российской Федерации), при этом судами правильно установлены фактические обстоятельства, имеющие значение для дела, им дана надлежащая правовая оценка, верно применены нормы материального права,
регулирующие спорные отношения.
Таким образом, удовлетворяя требования в части признания доказанным наличия оснований для привлечения Фрибуса А.Р. к субсидиарной ответственности на основании пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве, суды исходили из следующего.
В силу пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве, если должник признан банкротом вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут
субсидиарную ответственность по его обязательствам.
Пока не доказано иное, предполагается, что должник признан банкротом вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц при наличии, в том числе, следующих обстоятельств: причинен вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в его пользу либо одобрения им одной (нескольких) сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве.
Делая вывод о наличии оснований для привлечения Фрибуса А.Р. к субсидиарной ответственности на основании пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве, суды исходили из того, что определением от 26.03.2019 по настоящему делу признанны недействительными четыре договора куплипродажи от 23.03.2015 и от 29.06.2015, по которым транспортные средства
должника (четыре единицы), общая стоимость которых определена сторонами в договорах в размере 4 324 700 руб., отчуждены должником в собственность Малыгину В.Ф. в отсутствие доказательств их оплаты, при непредставлении
встречного исполнения, а акт зачета взаимных обязательств по оплате между Малыгиным В.Ф. и должником от 30.09.2016 о прекращении обязательств Малыгина В.Ф. перед должником по оплате четырех названных транспортных средств стоимостью 4 324 700 руб., признан ничтожной сделкой, с учетом чего пришли к выводу о том, что действиями Фрибуса А.Р. по заключению данных сделок без встречного предоставления, направленными на вывод активов должника с целью недопущения обращения на них взыскания, причинен вред имущественным правам кредиторов, что является основанием для привлечения Фрибуса А.Р. к субсидиарной ответственности по названному основанию.
Между тем, делая вывод о том, что вышеназванные обстоятельства являются основанием для привлечения Фрибуса А.Р. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, суды не учли следующее.
Исходя из разъяснений, изложенных в пункте 16 постановления Пленума № 53, под действиями контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов, следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы, при этом суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим
объективным банкротством.
Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом
(«фирмой-однодневкой» и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам
возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.
Поскольку деятельность юридического лица опосредуется множеством сделок и иных операций, по общему правилу, не может быть признана единственной предпосылкой банкротства последняя инициированная контролирующим лицом сделка, которая привела к критическому изменению возникшего ранее неблагополучного финансового положения – появлению
признаков объективного банкротства.
Суду надлежит исследовать совокупность сделок и других операций, совершенных под влиянием контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц), способствовавших возникновению кризисной ситуации, ее развитию и переходу в стадию
объективного банкротства.
В пункте 17 постановления Пленума № 53 разъяснено, что контролирующее лицо также подлежит привлечению к субсидиарной ответственности и в том случае, когда после наступления объективного банкротства оно совершило действия (бездействие), существенно ухудшившие финансовое положение должника. Указанное означает, что, по общему
правилу, контролирующее лицо, создавшее условия для дальнейшего значительного роста диспропорции между стоимостью активов должника и размером его обязательств, подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в полном объеме, поскольку презюмируется, что из-за его действий (бездействия) окончательно утрачена возможность осуществления
в отношении должника реабилитационных мероприятий, направленных на восстановление платежеспособности, и, как следствие, утрачена возможность реального погашения всех долговых обязательств в будущем.
Если из-за действий (бездействия) контролирующего лица, совершенных после появления признаков объективного банкротства, произошло несущественное ухудшение финансового положения должника, такое контролирующее лицо может быть привлечено к гражданско-правовой ответственности в виде возмещения убытков по иным, не связанным с субсидиарной ответственностью основаниям.
При решении вопроса о том, какие нормы подлежат применению – общие положения о возмещении убытков или специальные правила о субсидиарной ответственности, – суд в каждом конкретном случае оценивает, насколько существенным было негативное воздействие контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц, действующих совместно либо раздельно)
на деятельность должника, проверяя, как сильно в результате такого воздействия изменилось финансовое положение должника, какие тенденции приобрели экономические показатели, характеризующие должника, после этого
воздействия (пункт 20 постановления Пленума № 53).
Если допущенные контролирующими лицами нарушения явились необходимой причиной банкротства, применению подлежат нормы о субсидиарной ответственности, совокупный размер которой, по общим правилам, определяется на основании Закона о банкротстве, а, когда причиненный контролирующими лицами вред исходя из разумных ожиданий не должен был привести к объективному банкротству должника, такие лица обязаны компенсировать возникшие по их вине убытки в размере, определяемом по правилам статей 15, 393 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Независимо от того, каким образом при обращении в суд заявитель поименовал вид ответственности и на какие нормы права он сослался, суд, применительно к положениям статей 133 и 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, самостоятельно квалифицирует предъявленное требование.
При недоказанности оснований привлечения к субсидиарной ответственности, но доказанности противоправного поведения
контролирующего лица, влекущего иную ответственность, суд принимает решение о возмещении таким контролирующим лицом убытков.
Признавая доказанным наличие оснований для привлечения Фрибуса А.Р. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника на основании того, что Фрибусом А.Р. от лица должника совершены сделки по безвозмездному отчуждению имущества должника (транспортных средств), суды не исследовали и не установили, какое значение для последующей деятельности должника имели данные сделки, не оценили существенность их негативного воздействия на деятельность должника, не установили, как сильно в результате такого воздействия изменилось финансовое положение должника, какие тенденции приобрели экономические показатели, характеризующие должника, после этого воздействия, а также не установили наличие причинноследственной связи между данными действиями и фактически наступившим объективным банкротством должника, не определили, способствовала ли совокупность спорных сделок возникновению кризисной ситуации, ее развитию и переходу в стадию объективного банкротства, в то время как установление названных обстоятельств, в соответствии с вышеназванными разъяснениями постановления Пленума № 53, имеет существенное значение для определения вида и размера подлежащей применению к контролирующим должника лицам ответственности, при том, что согласно материалам дела спорные сделки по отчуждению транспортных средств совершены на общую
сумму 4 324 700 руб., тогда как в реестр требований кредиторов общества «БЗСК» включены требования кредиторов на сумму, превышающую 1 млрд.руб.
Таким образом, суды не определили, являются ли факты совершения Фрибусом А.Р. вышеназванных сделок по безвозмездному отчуждению имущества должника необходимой причиной банкротства или же данные сделки привели к несущественное ухудшению финансового положения должника и сами по себе не являются причиной объективного банкротства должника, и, следовательно, суды не установили, являются ли соответствующие сделки должника основанием для применения в отношении Фрибуса А.Р. как контролирующего должника лица субсидиарной ответственности либо ответственности в виде взыскания убытков.
Из изложенного следует, что вывод судов о наличии оснований для привлечения Фрибуса А.Р. в связи с совершением им вышепоименованных сделок по безвозмездному выводу активов должника к субсидиарной ответственности сделан судами при неправильном применении пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве и пунктов 16, 17, 20 постановления Пленума № 53, при этом, в нарушение статей 65, 71, 168, 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суды не исследовали и не оценили в установленном порядке все имеющиеся в материалах дела доказательства, доводы и возражения, не квалифицировали надлежащим образом в порядке статей 133, 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации предъявленное требование, не определили надлежащим образом вид ответственности, к которой подлежит привлечению Фрибус А.Р.
Учитывая изложенное, и то, что, исходя из вышеназванных обстоятельств, выводы судов в части признания доказанным наличия оснований для привлечения Фрибуса А.Р. к субсидиарной ответственности за совершение сделок на основании абзаца 3 пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве сделаны при неправильном применении норм материального и
процессуального права и соответствующих разъяснений, являются недостаточно обоснованными, сделаны преждевременно, без исследования и оценки всех обстоятельств дела и всех имеющихся в деле доказательств и доводов лиц, участвующих в деле, что повлекло совершение ошибочных выводов и вынесение неправильных судебных актов, определение Арбитражного суда Свердловской области от 29.11.2019 по делу № А60-59737/2016 и постановление Семнадцатого арбитражного
апелляционного суда от 11.03.2020 по тому же делу подлежат отмене в указанной части, дело в отмененной части – направлению на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Постановление АС Уральского округа № Ф09-6201/17 от 23.07.2020
