Третейская оговорка в договоре

Что если иск о взыскании суммы долга по международному договору купли-продажи является прикрытием иного замысла, в котором ответчику отведено место главного протагониста?

Рассказываем о нашем очередном судебном опыте. В пользу нашего доверителя.

Исходя из положений п. 5 ч. 1 ст. 148 АПК РФ арбитражный суд оставляет исковое заявление без рассмотрения, если после его принятия к производству установит, что имеется соглашение сторон о рассмотрении данного спора третейским судом, если любая из сторон не позднее дня представления своего первого заявления по существу спора в арбитражном суде первой инстанции заявит по этому основанию возражение в отношении рассмотрения дела в арбитражном суде, за исключением случаев, если арбитражный суд установит, что это соглашение недействительно, утратило силу или не может быть исполнено.

В соответствии с нормой статьи 421 Гражданского кодекса Российской Федерации соглашение о третейской оговорке представляет собой акт свободного волеизъявления сторон.

Исходя из принципа автономии воли сторон и свободы договора, третейская оговорка допустима при заключении сторонами договора. Подписав договор стороны согласились на все его условия, включая содержащееся в нем процессуальное соглашение о порядке разрешения споров.

Третейское соглашение заключается в письменной форме, если иная форма третейского соглашения не предусмотрена настоящим Федеральным законом или иным федеральным законом. Третейское соглашение считается заключенным в письменной форме, если оно содержится в документе, подписанном сторонами, либо заключено путем обмена письмами, сообщениями по телетайпу, телеграфу или с использованием других средств электронной или иной связи, обеспечивающих фиксацию такого соглашения. Ссылка в договоре на документ, содержащий условие о передаче спора на разрешение третейского суда, является третейским соглашением при условии, что договор заключен в письменной форме и данная ссылка такова, что делает третейское соглашение частью договора (пункт 1 статьи 7 Закона о третейских судах).

Например, в деле Российское юридическое лицо против компании VAN HEES (Германия) арбитражный юрист Жуков Алексей не позволил немецкой стороне реализовать свой план – судиться по праву Германии в российском арбитраже.

Как это произошло?

Представитель из Германии последовательно указывал, что формулировка третейской оговорки в договоре не является формулировкой ни одного из доступных третейских учреждений.

Представитель истца в тексте иска указывал на анализ формулировок различных международных арбитражных учреждений.

Алексей Жуков обратил внимание суда на то, что при этом истец не приводил суду доказательств существования самих третейских оговорок в написанном представителем истца виде.

Алексей Жуков обратил внимание суда на то, что истец в своем исковом заявлении указывал на то, что наиболее подходящим третейским учреждением является международный арбитражный суд международной торговой палаты (ICC, ст.1 регламента от 01.03.2017).

Несовпадение текста арбитражной оговорки, содержащейся в договоре, с типовой арбитражной оговоркой ICC, не препятствует передаче спора в ICC, поскольку типовая арбитражная оговорка ICC носит рекомендательный характер – указывал Алексей Жуков.

При этом, при возникновении возражений относительно компетенции и возможности арбитражного производства, такие возражения и сомнения решаются непосредственно составом арбитража ICC (регламент от 01.03.2017).

Верховный суд РФ, в Обзоре практики рассмотрения судами дел, связанных с выполнение функций содействия и контроля в отношении третейских судов и международных коммерческих арбитражей от 26 декабря 2018 года, подтвердил что альтернативные арбитражные оговорки допустимы.

В соответствии с пунктом 26 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 10.12.2019 N 53 “О выполнении судами Российской Федерации функций содействия и контроля в отношении третейского разбирательства, международного коммерческого арбитража” применение положений части 8 статьи 7 Закона об арбитраже, пункта 9 статьи 7 Закона о международном коммерческом арбитраже предполагает, что любые сомнения должны толковаться в пользу действительности и исполнимости арбитражного соглашения.

Сторона арбитражного соглашения, оспаривающая его действительность и исполнимость, обязана доказать то, что любое толкование приводит к его недействительности и (или) неисполнимости.

Исходя из норм российского права, арбитражная оговорка является исполнимой. Положения пунктов 1 и 2 статьи 7 Закона Российской Федерации от 07.07.1993 N 5338-1 фактически содержат два требования к арбитражному соглашению: (1) чтобы стороны пришли к соглашению о передаче в арбитраж всех или определенных споров и (2) чтобы арбитражное соглашение было заключено в письменной форме. В остальном закон оставляет детали заключения арбитражного соглашения на усмотрение сторон, предоставляя им самим выбор относительно того, каким способом и с каким уровнем детализации заключать данное арбитражное соглашение.

Указанный подход подтверждается в пункте 1 Обзора практики, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 26.12.2018, в котором определяется, что арбитражное соглашение, которым стороны оформляют свое волеизъявление на разрешение спора в третейском суде, международном коммерческом арбитраже, не обязательно должно быть заключено в форме отдельного документа. Такое соглашение может содержаться в отдельных положениях договора. Независимо от того, в какой форме выражено арбитражное соглашение, его заключение сторонами означает передачу спора из суда в третейский суд.

При этом положения статьи 7 Закона Российской Федерации от 07.07.1993 N 5338-1 не предусматривают, что для заключения арбитражного соглашения сторонам необходимо определить местонахождение арбитражного учреждения, применимый регламент, а также порядок назначения арбитров.

Алексей Жуков указывал на то, что истец не доказал, что подписал договор без каких-либо замечаний и протоколов разногласий. Доказательств отсутствия возможности изменить условия о подсудности споров, разногласий, возникающих из договора, в суд не представлено. Истец не был и не лишен возможности выразить собственное волеизъявление в отношении третейского разбирательства, при заключении третейского соглашения воля истца не была выражена под влиянием обмана, заблуждения, насилия или угрозы.

Истец в третейский суд для разрешения спора не обращался. Соответственно, им не доказано отсутствие возможности осуществить взыскание по договору в третейском суде. Не обращался Истец в третейский суд и за разъяснением относительно исполнительности спорной третейской оговорки.

Тут, конечно хитрость. Суд отложил заседание и истец побежал за консультацией в третейский суд ICC. Так в чем хитрость-то спросите Вы? Очень просто, Алексей Жуков написал статью о третейских оговорках в журнал “Арбитражная практика дл я юристов” и соответственно, знал, что ICC ни каких консультаций не дает. Для получения ответа истец должен был инициировать третейское разбирательство, заплатить сбор и уже после этого третейский суд пришел бы к выводу – его это спор или нет. Итог – ICC ответил истцу ровно то, что написано в этом абзаце.

Рассказываем дальше.

Юридическое лицо, осуществляющее предпринимательскую деятельность, несет риски наступления неблагоприятных последствий. Учитывая наличие договорных отношений и соглашения о разбирательстве в международном коммерческом арбитраже. Истец как сторона договора должен был предпринять все необходимые и достаточные меры для своевременной и эффективной защиты своих прав.

Иной подход позволил бы стороне в одностороннем порядке изменять условия достигнутого соглашения в части разрешения споров и по собственному усмотрению выбирать компетентный арбитражный орган.

Истец в своем претензионном письме сам указывал на то, что ряд контрактов, заключенных между истцом и ответчиком подчинен нормам немецкого и швейцарского права. В Германии и Швейцарии, как указано в письме, длительное, бюрократическое и очень дорогое судопроизводство. Дорогое разбирательство.

Так как же германская сторона хотела рассмотреть спор в России, но по законам Германии, то есть по сути, хотела поставить себя в преимущественное положение перед российским контрагентом, да и российским судом, заплатив всего лишь 200 000 рублей пошлины (максимальный размер)?

Весь секрет в статье 1211 ГК РФ – Право, подлежащее применению к договору при отсутствии соглашения сторон о выборе права.

пункт 1 – если иное не предусмотрено ГК РФ или другим законом, при отсутствии соглашения сторон о подлежащем применению праве к договору применяется право страны, где на момент заключения договора находится место жительства или основное место деятельности стороны, которая осуществляет исполнение, имеющее решающее значение для содержания договора.

Поясню – спор был из международного договора купли-продажи товаров, исполняемый по заявкам российской стороны, где немецкая сторона выступала продавцом.

Теперь смотрим пп.1 пункт 2 – стороной, которая осуществляет исполнение, имеющее решающее значение для содержания договора, признается сторона, являющаяся, в частности: 1) продавцом – в договоре купли-продажи.

Простым языком – контрагент из Германии подал иск об отсутствии исполнимой третейской оговорки, рассчитывая на то, что российский суд примет иск и будет вести процесс по праву Германии – праву, в котором он контрагент – как рыба в воде в отличие от российской стороны и российского суда.

Не вышло.

Related Posts